Сидишь ты на подоконнике утром, борешься с навязчивым желанием послать все к черту, и тут рядом с тобой кидает сумку друг-режиссер и говорит: «Я вчера гулял с тремя неграми, они стояли под мостом и искали Кремль, который был у них за спиной, и у меня было вино, а у них косяки... В общем, мы как-то договорились»
А потом рассказывает, что они так заливали ему про Звездные Войны, и они столько курили, что он верил в существование этой далекой-далекой галактики. А ты сидишь и думаешь, как все это кинематографично. И сама рассказываешь, как ехала ночью на это несчастное динамо спасать того, кому это оказалось ненужно, а потом, уже заполночь к тем, кто, в общем-то, не звал. Это, конечно, не трое негров и косяки, зато сколько эмоций... Ах, да, еще водка с клубникой.
всякоеПо сути, я тут путаюсь, пугаюсь, меня терзает то, что один добрый друг называл монстрами, другой - наваждениями. Абсолютно не понимаю, чего мне хочется от людей, на каких основаниях, как они ко мне относятся, как терпят, за что любят. За что вообще такое можно любить? А значит, просто как-то так случайно вышло... И, конечно, никакая я не особенная. Просто везучая. Спасибо, что везучая. Хочется какой-то определенности (обоги, как так?!), рамок, разбора полетов, чтобы не бродить в тумане. Хочется не пугаться от безобидного комплимента: «куплю себе блузок, цветастых юбок, и буду, как ты», потому что - заменят же!
Понимаю, что глупо. Понимаю, и очень стараюсь быть разумной и сильной, человеком, на которого можно положиться, с которым приятно и легко быть рядом. Получается с перебоями, но получается. По крайней мере, надежда на это гармонизирует меня с собой.
Что еще я имею сказать о времени, пока пропадала? Мы сидели ночью в долине под звездами, мы протирали скамейки на Чистых, много бродили по городу без особой цели. Я мерзла, играя с чужим цилиндром, курила неубиваемый кальян, лежа на полу в чужой кухне и читая стихи, боялась ходить ночью по темным коридорам и в ванну к Тимми. Не появлялась дома неделями. Мы смотрели салют и ходили в дарвиновский музей: хлопали по шмелю, гладили льва в стене, поклонялись ленивцу и пили газировку из автоматов. Есть, что вспомнить, есть, чем жить, хотя бы и этими бесконечными пространными «мы», кроме которого местоимений нет. И пусть все эти «мы» сейчас так или иначе в разброде и проблемах, но нас ведь - мы. А это чертовски много.
Мой однокурсник тут говорил о других мирах, свободе и добре, о высших проявлениях любви - без привязанностей, потому что привязанности тянут и бередят. Через пространство и время - и ни свободы, ни добра... Я бы поспорила с ним, да вот только не люблю спорить.